[tenfiction]

Автор:  Christmas Deer
Название: Про собак и людей
Фандом: Glee
Ключевые слова: питомец, ты не поймешь, а наоборот, ждать,
Уровень сложности: 3
Дисклеймер: ни на что не претендую, просто мечтаю
Рейтинг: G
Персонажи: Kurt Hummel, Noah Puckerman, Burt Hummel
Жанр: пре-слэш
Размер: мини, 2000~ слов

Пака не волновали их с Куртом отношения. Не волновали до тех пор, пока мистер Хаммел не взял его на работу в свою мастерскую. Вражда с сыном начальника имеет обыкновение не самым лучшим образом сказываться на карьерном росте, зарплате, и вообще чревато увольнением. В случае с Бертом Хаммелом все могло закончится еще хуже. Пак не хотел знать, как именно.
Он был бы рад не контактировать с Куртом вообще (и не сомневался, что Курт полностью поддержит эту идею), но из-за близости мастерской к дому Хаммелов пересекался с ним гораздо чаще, чем раньше. Каждый раз было неловко. Теперь, когда задирать младшего Хаммела категорически запрещалось, Пак просто не знал, как относиться к нему. Одно было ясно - дружеский тон здесь не подходил. На приветствия парень отвечал тяжелым взглядом, будто его отвлекали от очень серьезного, жизненно важного дела, чем бы он в тот момент ни занимался. Пак всегда был не вовремя. Стоило бросить непринужденное "чувак" в его сторону - Курт взбеленился и ответил такой замудреной фразой, что Пак даже и не сразу разгадал в ней оскорбление. Вообще-то, он хотел сказать "спасибо". Долгая цепочка метафор приравнивала его к гиббону. Это был не комплимент, определенно. Ссориться с младшим Хаммелом категорически запрещалось. И далее, по кругу.
В какой-то момент Пак понял, что Курт не очень-то и злится. Он просто защищает себя и свою территорию, выпуская коготки. Все девушки бывают стервами, а Курт во многом походил на девушку. Ну, кроме того, что не был ей. Это и послужило ответом.
Общаться с женским полом Пак умел, тут все было просто. Будь снисходителен. Замечай мелочи. Геройствовать не обязательно, но даже небольшая помощь потом окупится. Особых усилий это не требует.
Первое время ничего не менялось, но Пак был терпеливым. Курт, кажется, старался не расслабляться и держать оборону в любом случае, даже не чувствуя опасности. Но в один день он просто зашел в мастерскую, хотя знал, что отца там нет, и они с Паком беззлобно препирались четверть часа, пока тот не понял, что Курту просто скучно. Он, вроде как, пришел поболтать.
Курт привык к Паку, а Пак, к этому моменту, привык к Курту. Выбранная линия поведения казалась теперь единственно верной. Как и положено девчонке, Хаммел был соткан из противоречий. Скрывал под равнодушной маской бурю эмоций. Строил из себя независимого и сильного, при том что даже Пак видел, как он нуждается в отцовской поддержке. Любил поскандалить. Имелась у него и то свойство женского характера, которую Пак не терпел, не любил, и не мог к нему приспособится. Надо сказать, Курт его не демонстрировал. Все произошло случайно.
Пак собирался перекусить, прежде чем начать работать. Еду он из дома не взял, потому что попросту не заезжал туда после школы, но задняя дверь дома Хаммелов вела на их чистенькую кухню, и, пускай рефрижераторного права ему не давали, разве кто-то пострадает, если он сделает себе пару сандвичей? Он собирался управится быстро, но первый же кусок ветчины полетел на пол, когда из гостиной послышались всхлипы и шмыганье. Парень сглотнул слюну, проводив его взглядом, и осторожно выглянул в соседнюю комнату. Худшие его подозрения оправдались: Курт сидел на диване, поджав колени, и рыдал, спрятав лицо в ладонях. По спине Пака пробежал холодок. Он с трудом заставил себя вдохнуть и ступил вперед так медленно и осторожно, будто входил в зону повышенной радиации, или делал первые шаги на Луне.
- Эй, Курт. Что такое? - голос прозвучал неожиданно хрипло и Пак прочистил горло. Плечи парня на какое-то время перестали вздрагивать. Это было единственной реакцией. - Чувак... что случилось?
Нелюбимое Куртом обращение сорвалось с языка само собой, но и тут реакции не последовало. Пак был серьезно напуган. Младший Хаммел продолжал всхлипывать, в то время как воображение Ноя рисовало ему чудовищные картины. Что могло произойти? Идиоты хоккеисты зашли слишком далеко? Не ограничились порчей дизайнерской одежды? Ему сказали что-то действительно страшное? Может быть, про его маму? Может быть, сегодня годовщина смерти? Пак знал, как в этой семье относятся к памяти Элизабет Хаммел. Может быть, Курта избили? Угрожают ему? Берт будет в гневе. Господи, что должно было случится, чтобы он так рыдал?
Пак сел рядом и положил руки на дрожащие плечи. Слова комом застряли в горле. Он весь обратился в сосредоточенное, молчаливое сочувствие.
Курт неожиданно вскинул голову. Пак едва не отпрянул от этого зрелища: щеки и губы Хаммела покраснели и блестели от слез, ноздри трепетали, глаза стали неестественно светлыми, мокрые ресницы слиплись. Он был похож на упавшего с неба херувима. Пак чувствовал, что близок к сердечному приступу.
- Детка, что с тобой?
Рот Хаммела исказился в гримасе отчаяния:
- Отстань от меня! Что тебе нужно?!
- Почему ты плачешь? Кто тебя обидел?
- Я посмотрел фильм, черт возьми! Фильм! - Курт отпихнул его руки и сунул ему цветную коробочку из-под диска.
- Фильм? Черт возьми, чувак, - Пак вперился в глянцевую картинку, как ребенок, которому сказали, что Санту выдумали взрослые. - Что это, нахрен, за фильм должен быть, и зачем ты его смотрел?!
- Ты не поймешь, - горько подытожил Хаммел, вскочил с дивана и умчался в свою комнату, оставив Пака в замешательстве.
Вечером он посмотрел это кино - "Хатико". Честно говоря, промотал половину. Фильм был о собаке, начнем с этого. Пак ожидал что-то вроде "Бетховена" - что-то забавное, и глупое, и с хорошим финалом, но хозяин умер в начале, а собака в конце, и это было ужасно. Паку хотелось найти сценариста и набить ему морду. На душе было паршиво и он долго не мог уснуть.

Через пару дней Паку пришлось оторваться от работы из-за криков, доносящихся с улицы. Курт стоял около своей машины, точнее прятался за дверцей, и громко разговаривал с кем-то на заднем сиденье. На нем было невообразимое пальто канареечного цвета и гигантские солнцезащитные очки. Пак вытер грязные руки не менее грязной тряпкой и пошел выяснять, в чем дело.
- Пожалуйста, выходи! Ты пугаешь меня. Иди сюда! Тут лучше!
Не задавая лишних вопросов, Пак заглянул в салон - на сидении обнаружился английский бульдог в весьма скверном расположении духа. Парень выпрямился, вопросительно уставившись на Хаммела. Тот поднял очки на лоб, очевидно, давая возможность по-достоинству оценить выражение своего лица, напуганное и раздраженное одновременно.
- Я сбил его! Он вылетел на дорогу из ниоткуда. У него и ошейника нет. Не пойму, откуда он взялся. Я спросил в домах по соседству, но никто ничего не сказал! - Курт заговорил с придыханием, разволновавшись от воспоминаний.
Они одновременно заглянули в салон еще раз. Бульдог зарычал.
- Как ты загнал его внутрь?
- Не спрашивай.
Бульдог тявкнул, заскулил и сделал шаг вперед.
- Если он сделает лужу на сиденье...
- Это ведь не из-за того фильма? - Пак вопросительно поднял бровь.
- Я сбил живое существо! - моментально ощетинился Курт, заливаясь краской. - Это нормально помогать тому, кто пострадал по твоей вине!
Ной закатил глаза, услышав упрек в его голосе. Подразумевалась ли под пострадавшим собака, или Хаммел намекал на себя и требовал помощи, он не понял, но все же насупился. Бульдог, между тем, выбрался из машины, переваливаясь на коротких лапах, и уселся около ноги Пака, уставившись на него печальными глазами.
- Не очень-то он пострадал. Скорее напугался, - Пак присел на корточки и принялся чесать псу бархатный загривок.
- Он напугался? Я напугался, - пробормотал Курт. - Это не пес, а какой-то крокодил. Поверить не могу, ты ему понравился. Чудно. Я кажется знаю, как его назвать.
- Не посмеешь. Иди-ка сюда, - Пак схватил парня за запястье и потянул вниз.
Курт захныкал:
- Нет-нет, не надо. Он с первого взгляда меня невзлюбил.
- Чушь.
Прибалдевшая от почесываний собака на вторую руку заурчала, но шею подставила, и даже вывалила язык. Пак усмехнулся. Курт почему-то снова покраснел.
Единение двух человек и бульдога нарушил Берт Хаммел.
- Это что такое? У нас появился питомец?
- Жертва дорожно-транспортного происшествия.
- Ого. Хочешь оставить его себе?
- Еще чего. Он ужасен. - Курт выпрямился, возвращая очки на нос. - Завтра найду его хозяев.
Берт потрепал пса за ухом.
- Эй, парень, а он похож на тебя.
Пак вежливо промолчал. Грубить старшим нехорошо, а старшему Хаммелу еще и опасно.

Но и на следующий день поиски хозяина собаки не увенчались успехом. После того, как Курту нахамили в очередной раз, он сдался: решил расклеить объявления и ждать. На эту историю уже ушло достаточно свободного времени. Вернувшись домой, Курт посмотрел на оккупировавшего диван бульдога и в очередной раз задумался, возможно ли, что его просто выгнали, устав лицезреть эту страшную морду. Правда, гугл говорил, что порода ценная, а еще много вещей про трудности содержания и болезни.
- С виду не скажешь, что с тобой много хлопот, - вздохнул Курт, массажируя ему спинку, как предписывали инструкции по уходу. Собака отвечала печальным, почти философским взглядом карих глаз.
Когда и на третий день никто не позвонил, Курт, скрепя сердце, повел пса в ванную. Будет не очень хорошо, если объявившийся-таки хозяин получит свою собаку неухоженной и заболевшей. Они промыли многочисленные складки его шкуры, забрызгали кафель грязной водой, испортили одно полотенце и окончательно сблизились.
Пак не переставал удивляться тому, как это выглядит. Хаммел представлялся с чихуахуа или йоркширским терьером, декоративной псиной, которую можно положить в сумку. Его можно было вообразить с кошкой. С большим количеством кошек. Или одной, но лысой. Хаммел и угрожающего вида бульдог, с его косолапыми лапами и мертвой хваткой смотрелись... эпатажно. То есть, вполне в его духе.
Пак заподозрил неладное, когда девушки из хора стали прятать улыбки и хихикать над ним, будто он делал что-то смешное. Он не делал, определенно. Вел себя как обычно. Когда и Финн стал вести себя подозрительно, Пак не выдержал: пусть их отношения немного подпортились после беременности Квин, из мужской солидарности Хадсон обязан был объясниться.
И тот объяснился.
На следующий же день, уличив момент, когда не было работы, Пак отправился на поиски Курта. Младший Хаммел обнаружился под кухонным столом, на четвереньках. Ной привалился к дверному косяку, оценивающе разглядывая куртову задницу и ожидая появления других частей тела, более подходящих для воспитательной беседы.
- Ты настоящий упрямец, Пак, - неожиданно послышалось из-под стола.
"Да неужели", - подумал Ной. Он не спешил принимать смелое заявление на свой счет.
- Это витамины. Они необходимы тебе, бестолковое животное. Скушай и получишь вкусненькое.
Пак потер переносицу. Ситуация становилась немного сумасшедшей.
- Вот так, дорогой. Мой хороший. Мой Паказавр. Идем, поцелую тебя.
Не в силах выносить это дальше, Ной прочистил горло, давая знать о своем присутствии. Послышался глухой удар, вероятно, головой о столешницу, а так же тихий стук когтей по кафелю: бульдог выбежал из-под стола и уселся у ног Пака, ожидая приветственных почесываний. Показавшийся на свет божий Курт держался за ушибленную макушку.
- Пак!
Две пары карих глаз посмотрели на него укоризненно.
- Ты сейчас ко мне обращаешься?
Хаммел побледнел и поднялся на ноги, хотя по всему было видно, что он предпочел бы остаться в укрытии.
- Это просто шутка.
- О да. Над ней смеется весь хоровой кружок.
Курт закусил губу. Пак неожиданно понял, что вместо желания выбить из парня все дерьмо чувствует обычную, человеческую обиду. Он планировал наступать и угрожать, а наоборот, отшагнул назад, когда Хаммел попытался подойти ближе.
Это чертовски пугало. Не многим людям удавалось обидеть его. Маме, Квин. На всех остальных он злился.
Курт всплеснул руками.
- Хорошо, это, наверное, ужасно. Я ужасен. Не подумал, как все будет выглядеть. Я даже не знал, что... собака останется у меня, - парень вздохнул и убрал челку со лба. - Послушай. Как и тебе, я с самого начала ему не понравился. Он рычал, не подпускал, пугал меня, и вообще, характер у него отвратительный. А потом мы привыкли друг к другу, и вроде как подружились. Теперь я даже... люблю его, в каком-то смысле.
Курт залился краской.
- Любишь, - повторил Пак, изогнув бровь. Вся эта речь прозвучала чертовски странно и более чем по-гейски, но на душе почему-то полегчало. Стало даже лучше, чем было. Особенно когда Хаммел накрыл его руку своей.
- Скорее симпатизирую, - он опустил смущенный взгляд. - Ну так... что? Простишь меня?
Маленькая воображаемая Сантана на левом плече Пака изошла на саркастические комментарии, но поделать ничего было нельзя. Имело значение только то, что минуту назад ему было плохо, а теперь в груди что-то грело, будто... за ухом почесали? К черту эти собачьи ассоциации.
- О'кей.
- О'кей?
- Что там насчет вкусненького? У меня обеденный перерыв, вообще-то, - Пак а мгновение сжал куртову мягкую ладонь и прошел к холодильнику, не в силах вынести сентиментальность момента.
"Мой Паказавр".
"Идем, поцелую тебя".
Черт знает что. Кажется, он завидовал собаке.

Этой ночью Пак уснул быстро. Ему снились удивительные сны, в которых Хаммел кормил его с рук и гладил по волосам, в то время как Пак головой лежал у него на коленях.